10. тяжесть
Давно хотела записать кое-что про книжку Эткинда "Кривое горе". Вообще Эткинд повлиял на меня очень сильно, когда я прочитала "Эрос невозможного". Эта книга для меня была - вот как во сне, бывает, обнаруживаешь в своей квартире дверь, а там еще одна комната, и в ней много всего интересного. Вот так я благодаря этой книжке узнала что у меня, как у человека русской культуры, оказывается вот какие есть богатства, а я и не подозревала. Может быть это знакомство навсегда определило направление моего взгляда, потому что дальнейшие наши отношения так складывались - заинтересуюсь какой-нибудь темой, глядь, а про нее оказывается Эткинд книжку написал. Ну и соответственно, когда читаешь - уже где-то "ну ладно, это и так понятно, дальше давай", где-то споришь внутренне, а где-то радуешься новому.
Так вот, "Кривое горе". Я думаю про эту кривизну, мне кажется она не так уж сильно связана с запретами, с цензурой. Может быть главная причина - в огромном объеме этой катастрофы (в которую конечно не только репрессии входят, это целый сорокалетний период от первой мировой до пятидесятых, там и голод, и войны, и общая какая-то инфляция человеческой жизни. у Ильфа и Петрова есть пассаж про маленький и большой миры, мне кажется он хорошо отражает это настроение - презрение к маленькой человеческой жизни, восторг перед величием строек) Так вот, у меня в голове такое физическое сравнение (надеюсь не слишком безграмотное): тут столько всего слепилось, образовался объект такой огромной массы, что он уже за счет гравитации и сам себя искривляет, и пространство вокруг. И посткатастрофическое общество решает сразу две задачи: как-то от этого защититься, дистанцироваться, как-то восстановить нормальную жизнь, а с другой стороны - как-то с этим разобраться, разобрать потихоньку эту кучу. В случае индивидуальной травмы совмещение этих задач обычно происходит путем чередования: то человек отвлекается и начинает заниматься своими делами, то опять возвращается к проживанию страшного небольшими кусочками. Когда горе общее для, например, семьи - бывает людям очень трудно друг с другом, особенно если фазы не совпадают. Один другому "да как ты можешь", а другой отвечает - "да сколько можно". А в обществе расщепление может приобретать вид политического конфликта, где одни кричат "как не стыдно плясать на костях", а другие - "вы тут нам все хотите своими табличками завесить". в этом смысле, пожалуй, карнавализация памяти тоже становится понятней - это тоже ведь такой способ иметь дело с невместимым.
Так вот, "Кривое горе". Я думаю про эту кривизну, мне кажется она не так уж сильно связана с запретами, с цензурой. Может быть главная причина - в огромном объеме этой катастрофы (в которую конечно не только репрессии входят, это целый сорокалетний период от первой мировой до пятидесятых, там и голод, и войны, и общая какая-то инфляция человеческой жизни. у Ильфа и Петрова есть пассаж про маленький и большой миры, мне кажется он хорошо отражает это настроение - презрение к маленькой человеческой жизни, восторг перед величием строек) Так вот, у меня в голове такое физическое сравнение (надеюсь не слишком безграмотное): тут столько всего слепилось, образовался объект такой огромной массы, что он уже за счет гравитации и сам себя искривляет, и пространство вокруг. И посткатастрофическое общество решает сразу две задачи: как-то от этого защититься, дистанцироваться, как-то восстановить нормальную жизнь, а с другой стороны - как-то с этим разобраться, разобрать потихоньку эту кучу. В случае индивидуальной травмы совмещение этих задач обычно происходит путем чередования: то человек отвлекается и начинает заниматься своими делами, то опять возвращается к проживанию страшного небольшими кусочками. Когда горе общее для, например, семьи - бывает людям очень трудно друг с другом, особенно если фазы не совпадают. Один другому "да как ты можешь", а другой отвечает - "да сколько можно". А в обществе расщепление может приобретать вид политического конфликта, где одни кричат "как не стыдно плясать на костях", а другие - "вы тут нам все хотите своими табличками завесить". в этом смысле, пожалуй, карнавализация памяти тоже становится понятней - это тоже ведь такой способ иметь дело с невместимым.
Komentáře
Okomentovat