68. один в поле

Читаю письма Арендт и Ясперса - я уже очень давно с этой книжкой под локтем живу, а не прочла еще и ста страниц. Прочту кусочек и хожу долго думаю. Потом из-под нее достану переписку Арендт с Хайдеггером и еще думаю, а иногда даже не думаю, а просто хожу и рот раскрываю, как рыба. Если бы я умела - я бы про этих троих написала оперу или нарисовала бы комикс, литература тут не годится для такого величия. Это именно когда смотришь на отношения их между собой заметно  -что люди живут в мировой истории просто как в комнате, и она им соразмерна. И как раз я читаю письма за 1945 год, и Ханна пишет Карлу о своем опыте жизни в качестве персоны без гражданства, опыте непринадлежности в котором столько тягот и в то же время столько свободы и ясности. 

И вот я думаю про непринадлежность - не на таком глобальном уровне, а на том бытовом, который мне самой приходилось испытать. Когда оказываешься в качестве того самого "козла отпущения", когда группа не любит тебя и не принимает. И это с одной стороны травмирующий опыт, а с другой - очень ценный в интеллектуальном и этическом смысле, особенно если получится, когда позовут обратно, или пригласят прилепиться к другой какой-нибудь куче, сказать "спасибо, нет"  и продолжать стоять отдельно.